Мысль о злой воле вернула Магрейна к размышлениям о Сайи. Дуэйн покинул поле его зрения, видимо, занимаясь Свэном или другими раненными, и парню, вынужденному замереть на некоторое время, не осталось ничего другого, кроме как обдумывать приходящие в голову догадки.

Сайи не тот, за кого себя выдает. Магрейн предполагал, что такое возможно, с того самого момента, как они встретились у ворот Города. Но кто? Представитель тех самых фанатиков, которые выступали против Игры? Или, может, один из ее рыцарей, пытавшихся таким образом завоевать его доверие?

Нет, последний вариант казался слишком уж извращенным. Если предположить все же, что Богиня - истинная хозяйка Сайи, то он вполне мог пойти на то, чтобы остановить ее подобным образом (или имитировать это изгнание). И ради завоевания чужого доверия, и для того, чтобы предостеречь ее от роковой ошибки. Нападение на своих спутников Магрейн еще мог бы простить, найдись этому достойное объяснение, но не убийство. Но остальное не складывалось. Даже будучи фальшивым, такое изгнание убедило бы Магрейна в том, что Богиня не всесильна, а это явно опасно для нее. В пользу же варианта говорило лишь то, что ну никак не мог он поверить, что существовал некто, способный изгнать ИИ из его же игрового элемента, фактически его собственной составной части.

Да, Она наверняка вынуждена жить по законам своего же мира, но все, что произошло слишком уж напоминало парадокс веры. Смог бы Бог создать оружие, способное навредить ему самому, и если да - то стал бы он делать подобную глупость? Ответ мог бы прозвучать как «возможно», если бы этот Бог был человеческим, и определенно «нет», если он являлся машиной, функционирующей по принципам логики, статистики и относительной вероятности.

Но если предположить, что Сайи был одним из «фанатиков», то Магрейн просто терялся. Если они все это время обладали такими возможностями, то почему до сих пор не уничтожили Игру, не разобрались с Богиней? В этом же их цель, не так ли?

Где-то в районе висков начало болезненно пульсировать, извещая о подступающей мигрени. Слишком много неизвестных в этом сложном уравнении. Слишком много переменных.

Именно эта зарождающаяся боль заставила его, наконец-то, обратить внимание на мягко пульсирующее уведомление сообщения, находящееся на самой периферии зрения. Повинуясь команде, текст развернулся прямо перед его глазами, черными буквами выделяясь на фоне насыщенно голубого неба, припорошенного легкой пудрой редких перистых облаков.

«Получили полный доклад о произошедшем от Д. По возможности, выйди из игры как можно быстрее. Нужно провести срочный медосмотр и проверку оборудования капсулы. Надеюсь, ты в порядке. Ш.»

Как трогательно, начальство волнуется.

Магрейн одернул себя. Конечно волнуется, эта миссия важна не только Третьему Департаменту, но и Ковчегу, Станциям в целом. Пока он нужен Богине, он ценен и для начальства.

Мысль оказалась неожиданно горькой, но отрезвляющей, как крепкая пощечина.

Внезапно накатила сильная усталость, дополненная свежим недосыпом. И какого черта он вообще во все это ввязался?

- Забавный ты, все же, парень, - внезапно на фоне неба появилось криво ухмыляющееся лицо Эмберхарт. Шрамы от свежих заклеенных ран, пластырь и бинты закрывали почти половину всей кожи девушки, попавшей в поле его зрения. - Лечили одного - покалечили пятерых, включая и пациента номер ноль. Анекдот для игровых форумов эдак на пару тысяч лайков. История, которой суждено остаться в веках!

Магрейн промолчал. Он мог бы ответить чем-то не менее остроумным, но желание отсутствовало напрочь. Она более чем права. Он слишком сильно привык работать в одиночку, и такое поведение подставило всю команду, чуть не стоило жизни нескольким неплохим людям, пусть речь и шла всего лишь об их аватарах... Хотя, учитывая недавние новости о гибели в Игре, повлекшей за собой смерть и в реале...

С этого момента он должен учесть то, что от его действий и их последствий зависит не только он сам. От этого зависит слишком многие и слишком многое.

Эмбер, видимо, уловила его настроение, потому что ухмылка с ее лица пропала, сменившись почти сочувствующим взглядом.

- Дудуся сказал, что тебе уже можно вставать, так что харэ отдыхать, спящая красавица. Пора поднимать свой зад и нести его, а к тому же и зад Свэна, обратно в лагерь, - девушка протянула ему руку, и Магрейн принял помощь, скорее для подтверждения своей готовности работы в команде, чем из насущной нужды. Впрочем, заклеенная шея все же немного сковывала движения.

Дудуся - это Дуэйн? Любит же она коверкать чужие ники.

- А... кхм... - он запнулся, вдруг ощущая, как тяжесть вины в полной мере ложится на его плечи. Но все же заставил себя договорить. - А как махни? Мне показалось, что они тоже...

Эмберхарт тяжело вздохнула, отводя взгляд в сторону.

- Именно они привели нас к тебе, без них мы черта с два нашли бы этот чудный оазис. И они... Они достойно сражались, и - не все, но многие - погибли, как настоящие герои.

И она хлопнула его по плечу. Ободряюще. На удивление - в этот раз по правому.

Магрейн на миг закрыл глаза, в полной мере ощущая, какая же он тварь.

- Запомни это.

Голос девушки, проникший в его мрачное сознание, выразил куда большее, скрывалось в словах. Помни о своей вине. Помни об ответственности. О том, что твои поступки отражаются на других. Помни.

- Навсегда, - решительно отозвался он, открывая глаза. Пафосное слово резануло слух, но несло в себе истину.

***

Поход обратно ожидаемо занял много времени. Вел группу Дуэйн, то ли фиксировавший, то ли просто запомнивший путь из лагеря к руинам.

Свэн действительно пострадал больше остальных, но все еще мог передвигать ногами, поэтому оказалось достаточно лишь Магрейна и Стоуна, на которых он почти повис. Если бы не это, вряд ли они смогли бы дотащить до лагеря его немаленькую тушу, учитывая состояние почти всех участников мини-похода. За исключением разве что Злалота, который выглядел практически нетронутым. Из заметных ран на нем обнаружилась лишь одна, на предплечье правой руки, сейчас спрятанная под плотным слоем синтетического бинта. Магрейн не заметил его участия бою, но спрашивать было неловко. Особенно учитывая то, что этот парень весьма неплохо их подлатал. Без него они не то, что Свэна, но даже себя бы до лагеря дотащить не смогли.

На Свэне же вовсе не осталось живого места. Дуэйн, очевидно, израсходовал на беднягу весь свой запас клея и бинтов, из-за чего охотник выглядел как жуткая смесь старого доброго монстра Франкенштейна и мумии. Судя по впадине в бинтах, у него отсутствовал левый глаз. Остальные раны скрывались под плотным слоем синтетической ткани, и Магрейн искренне радовался, что он их не видит. Что бы там ни было, оно определенно выглядело ужасно.

Хотя аватары не испытывали усталости в привычном смысле этого слова - механические тела отлично передавали ощущения из внешнего мира, но оказались не в состоянии воспроизводить чувство утомленных мышц - у них все же имелся параметр запаса энергии. Поэтому чем ближе к лагерю они подбирались, тем яснее понимали, что им потребуется долгий перерыв. Свэна с двумя сопровождающими собирались отправить обратно в Деревню Мастеров, а оттуда - к настоящему Лекарю. Пути дальше он бы определенно не вынес. Стараясь сделать это как можно незаметнее для остальных, Магрейн отправил ему сообщение о том, что он искренне извиняется за произошедшее и безусловно оплатит его лечение, чего бы это ни стоило.

Свэн ответил лишь долгим взглядом да теплой дружеской полуулыбкой, скорее угадываемой, чем заметной на его перебинтованном лице. Магрейн так и не понял, что это значило - то, что он принимает это предложение, или то, что он не злится на своего нового приятеля. А может и то, и другое.

А еще от него не укрылось то, как Свэн и Эмберхарт перекидываются мимолетными нежными взглядами. На какой-то миг Магрейн даже поймал себя на разочаровании. Несмотря на ее вздорный нрав, ему все же нравилась эта девушка. И ему казалось, что она тоже испытывает к нему интерес. Но он тут же вынужден был признаться, что Свэн действительно достоин стать ее мужчиной. Он защищал Эмбер, не щадя себя, тогда как сам он не смог сделать ровным счетом ничего. Свэн казался смелым и благородным парнем, и если бы не эта ситуация, Магрейн ощущал стойкую уверенность, они бы даже смогли в итоге подружиться.